И вдруг зажегся свет. Яркий, как от галогенного фонаря, только желтого, солнечного цвета. Сыщики посмотрели в его сторону, прикрывая глаза ладонями, и увидели, что в трех-четырех шагах от них стоит Марфа и, улыбаясь, держит на вытянутой руке небольшой, с теннисный мячик, шарик. Тот светился и впрямь словно маленькое солнце. А еще одним солнышком была улыбка Марфы.

Брок очень спешил. Ему не давала покоя мысль, что Сашенька потеряла голову, переживая за него. Брок-два, напротив, не торопился, хоть и пытался всем своим видом показать обратное. Но каждый шаг приближал расставание с Марфой, и сыщик невольно делал эти шаги все короче и короче. В итоге вскоре он практически затоптался на месте. Вместе с ним остановилась и Марфа.

– Вы чего там застряли? – крикнул из темноты Брок-один. – Мне ж не видно ничего, а я, между прочим, босиком. Наступлю еще на ежа какого-нибудь.

– Здесь ежей нет, – откликнулась Марфа. – Правда, змеи могут встретиться. Они как раз к ночи вылезают. Зря вы босиком ходите.

– Ай! – взвизгнул сыщик. – Светите скорей! По-моему, здесь уже сидит змея! То есть, лежит. В смысле, ползет… ко мне-е-е!..

Солнечный шарик полетел к Броку. Трава под ним осветилась ярким желтым светом. Змей видно не было, а сыщик стоял на одной ноге, поджав вторую, словно цапля.

– Змей не видать, – посветила вокруг Марфа. – Но все равно босиком ходить не стоит.

– А в чем мне ходить? – буркнул Брок. – Если у вас тут квас вместо дождика хлещет…

– И если кто-то не умеет колдовать, – хихикнул из темноты знакомый до боли голос.

– А кто-то ну о-о-очень хорошо умеет! – бросил в ту сторону сыщик номер один. – Так, знаете ли, хорошо, что сознание от восторга теряется. От большого ледяного восторга по темечку.

– Зато я умею, – тихо и ласково сказала Марфа. – Не надо ссориться. Вот, Олег, возьмите.

– Что это?

– Сапоги. Вам должны быть впору.

Брок надел протянутую девушкой обувку. Сапоги и впрямь были словно сшиты по его ноге. И оказались очень мягкими и удобными. Настолько легкими, что ноги по-прежнему казались босыми.

– Спасибо, – с чувством сказал сыщик.

– Пожалуйста. И светлячок тоже возьмите, – подала Марфа неведомого откуда взявшийся второй солнечный шарик. – Теперь идите прямо, вот по этой тропке. Она вас прямо к царскому подворью и выведет. Вам ведь туда?

– А вам не туда?!.. – вскричал Брок-два.

– Нет, – засмеялась девушка. – Меня там не очень-то жалуют.

– Это кто же такой там нашелся? – грозно заворчал все тот же голос из темноты.

– Царь-батюшка. Берендей Четвертый.

– Как? – ахнули двойники дуэтом. – Почему?

– Да он вбил себе в голову, что я на Ваню его заглядываюсь. Смешно, право слово! Ваня на семь лет меня младше, да и вообще… У нас просто интересы общие. Вот мы и беседуем. Я все-таки побольше Ваниного знаю, просвещаю его.

– Это какие же такие интересы? – ревниво буркнул сыщик номер два. Марфа по-девчоночьи хихикнула в ответ, но быстро вернулась к прежнему ровному, будто учительскому, тону.

– Нам интересно вот это, – показала она вверх.

Сыщики запрокинули головы. С черного, как Марфины волосы, неба им подмигивали яркие, крупные звезды. Броки синхронно ахнули. Такого неба они не видели с детства. В городах не бывает таких звезд. Таких близких, таких манящих…

– Вот это да-а-а!.. – восхищенно протянул Брок-один.

– Да уж, – подтвердил Брок-два. – А кто вы по профессии, Марфа? Астроном? Или, как это еще называется?.. Звездочет?

– Да нет, ну что вы! – снова хихикнула Марфа. – Я детишек в школе учу.

– А что, и здесь их учить надо? – удивился первый сыщик.

– А как же? Почему же нет? Как можно без этого?

– Я думал, тут все по волшебству. Трах-тибидох – и аттестат в кармане.

– Не все поддается волшебству, – откликнулась девушка. – По волшебству нельзя полюбить, по волшебству нельзя стать счастливым, – обоим Брокам показалось, что голос Марфы дрогнул, – но и научиться чему-либо, особенно научиться быть человеком, тоже нельзя. А вы, судя по вашим вопросам, издалека? – задала она вдруг встречный вопрос.

– Очень издалека, – сказал один сыщик.

– Только непонятно, насколько, – добавил второй.

– Мы вообще из разных миров, – признался Брок-один.

– Из параллельных, – пояснил Брок-два. – Оказалось, что и там, и там живет один и тот же человек.

– Я, – сказал первый.

– И я, – заметил второй.

– Частный сыщик Брок, – хором закончили оба.

– Ой, как интересно, – захлопала в ладоши Марфа. Ее «светлячок» повис при этом в воздухе, слабо покачиваясь, будто тоже удивлялся услышанному. – Значит, вас Берендей вызвал Ваню искать?

– Ну, не то чтобы вызвал, – заметил Брок-два.

– Но искать, да, – кивнул Брок-один. – Ваню. У вас есть что сказать по этому поводу, кстати? Вы ведь упомянули сейчас, что хорошо знали потерпевшего?

– Олег, перестань, – зашипел, дергая напарника за рукав, второй сыщик. – Неудобно!..

– Отчего же? – посмотрел на дубля Брок и чуть выше поднял подаренный Марфой шарик. – Напротив, очень даже удобно. Прекрасный свидетель! То есть, – стушевался он, – не прекрасный – в смысле красивый, а прекрасный – в смысле, так сказать, прекрасного владения сутью изучаемого вопроса.

– Ты хочешь сказать, что Марфа некрасивая? – насупился Брок-два.

– Да. То есть, нет! Конечно же, нет! – замахал руками Брок-один, отчего маленькое желтое солнышко вырвалось у него из ладони и сигнальной ракетой устремилось к черному небу.

– Ах, нет?! – наклонил голову Брок-два, и первому сыщику показалось, что тот бросится на него бодаться.

Так бы, может, и случилось, но Марфа топнула вдруг ногой и строго, по-учительски, вскрикнула:

– Мальчики! А ну-ка прекратите это безобразие!

Мальчики тут же прекратили. Еще бы! Когда тебя называют мальчиком в таком возрасте, да еще кто!.. Тут не только прекратишь, тут того и гляди начнешь. Так сказать.

И все-таки Брок-один решил прояснить вопрос до конца.

– Марфа Алексеевна, – очень официально сказал он. – Прошу вас простить… этого идиота. Он превратно истолковал мои слова. Я сказал «нет», имея в виду, что вы не некрасивая. Следовательно, я имел в виду, так сказать, совершенно обратное. Ведь двойное отрицание, как вам должно быть известно, означает как раз утверждение. И, вы не поверите, это подтверждается математическими законами! Минус на минус, как говорится, дает плюс. Вот так и я, собственно, подразумевал именно плюс, когда кое-кому привиделся минус. Видимо, последствия падения сосульки еще сказываются.